Сайт преподавателя-организатора ОБЖ Завертяева Ю.В.

В условиях современного общества вопросы безопасности резко обострились и приняли характерные черты проблемы выживания, то есть «остаться в живых, уцелеть, уберечься от гибели и травм», а их к сожаленью  огромное количество. Вот мнение и воспоминания Андрея Ильичева, автора книги «Большая энциклопедия выживания»:

 «Я считал себя бессмертным до того мгновения, пока не умер. Я умер во время исследовательского, по программе института авиационной и космической медицины, плавания по Каспийскому морю. Наш шестиметровый плот попал в эпицентр урагана, где скорость ветра достигала 35 м/с, а высота волн -10 м. Вы можете представить тысячетонный вал вспененной воды высотой с четы­рехэтажный дом, несущийся на вас со скоростью 60 км/ч? Я могу. Я это видел. Я захлебывался в этих волнах. Я глох от рева обруши­вающихся на меня пенных гребней.

И я умер, когда на очередной волне плот перевернуло. Я ока­зался под водой прижатым к сеточному настилу, завернутым, как селедка, в полиэтиленовый кокон импровизированного убежища. Я рвал пленку ногтями, я ловил ртом скопившиеся под ней пузырьки воздуха...

Я умер, задохнувшись углекислым газом, который сам же вы­дыхал. Это была легкая смерть. Я даже не успел испугаться. Я вдохнул раз и еще раз лишенный кислорода воздух - мои легкие сдавила судорога удушья, в глазах взорвались красные круги и на­ступила темнота.

С того света меня, в буквальном смысле слова, за уши вытяну­ли мои товарищи - Сергей и Женька. Я счастливо спасся, но лишь для того, чтобы умереть во второй раз. Вторая смерть была ужасна, потому что была осознанна и длилась долго.

Тридцать часов мы сидели по пояс в воде на перевернутом пло­ту. Каждую минуту через нас, отдирая от днища плота, грозя смыть в беснующееся море, прокатывались водные валы. Все тело, не од­ну только руку или ногу, от переохлаждения сводили судороги. Каждое следующее мгновение мы ждали, кого из нас не станет...

После того плавания я стал считать свои возможные смерти. На Белом море я имел серьезные шансы взлететь на воздух, напоров­шись на сорванную штормом плавучую, времен последней войны, рогатую мину.

На Баренцевом море я мог утонуть в результате неловкого движения шеститонной касатки, 65 минут (!) сопровождавшей в полуметре от борта наш построенный по древним лекалам помор­ский карбас.

В пустыне Каракумы я вместе со своими товарищами мог бес­следно сгинуть из-за любой, самой глупой, случайности, потому что никто никогда бы не смог нас отыскать в тысячекилометровых песчаных пространствах.

Трое суток живя в змеином царстве, где на каждом квадратном метре можно было насчитать до трех ядовитых рептилий (соответ­ственно в пятнадцатиметровой комнате их было бы 45 штук!), я мог запросто покинуть этот мир путем одновременного приема внутрь 10-20 порций змеиного яда.

Я мог замерзнуть во время многочисленных аварийных ночевок в зимней тайге, быть укушенным пригревшимся в спальнике кара­куртом, свалиться со снежного карниза... Да мало ли где еще я мог сложить свою голову.

Но самое удивительное, что, пожалуй, не меньше, чем в экс­тремальных пустынных, таежных, морских и прочих путешествиях, я рисковал собой в нормальной жизни. Однажды увидев смерть в лицо, я научился узнавать ее тихое движение за своей спиной в по­вседневной сутолоке. Я стал внимателен. Я стал фиксировать то, что раньше просто не замечал.

На шаг сзади упал подпиленный рабочими гигантский тополь. На сантиметр от головы проскочил борт машины, когда на пере­крестке отказали тормоза велосипеда.

Во время работы с электродрелью ударило током.

Провалился под ногами лед, когда я наудачу переходил водо­хранилище.

При чистке крыши от снега подвернулась нога, а ограждение отсутствовало.

Перевернулась машина, из которой я вышел пять минут назад. Сколько раз я не умер? Сто? Двести? Триста?

Я копил собственные, к счастью, несостоявшиеся и чужие, увы, случившиеся смерти. Я снова и снова убеждался в хрупкости даро­ванного нам чуда, именуемого жизнью, и удивлялся общепринято­му пренебрежительному к ней отношению. Кошельки с полусотней монет охраняем надежней! Честное слово! Неужели нам безраз­лична наша жизнь? Неужели нам все равно, сколько мы проживем -20 или 80 лет? Или тяга к смерти, толкающая нас на необдуманные поступки, на неоправданный риск, на смирение, на попытки само­убийства, заложена в нас с рождения?

Не верю! Ведь не капитулировали же мы тогда, на переверну­том волной плоту, когда все обстоятельства были против нас. Ко­гда, казалось, не осталось ни единого шанса на спасение. Ведь бо­ролись, бултыхались в соленой воде, когда умереть во имя прекра­щения бессмысленных, на первый взгляд, мук казалось легче, чем продолжать жить. Ведь выстояли. Победили!

Сколько раз я со своими товарищами выдирался из уже почти сомкнувшихся на глотке лап смерти. Сколько раз, оглядываясь на­зад, мы удивлялись тому, что умудрились сотворить.

И ведь не супермены какие-нибудь - обычные, без горы мышц и суперволевых подбородков, не пренебрегающие бытовым ком­фортом люди. Середнячки. Так почему мы смогли и выжили, а дру­гие в менее экстремальных ситуациях погибли?

Потому что мы знали, на что идем. Мы были готовы к действи­ям в условиях, которые другим показались бы не совместимыми с жизнью. Умение рождает уверенность. Уверенность вытащит из любой, самой экстремальной ситуации. Я знаю, на собственной шкуре убедился: любой человек (подчеркиваю - любой!) способен сделать во сто крат больше, чем может предполагать. Надо лишь знать, что делать. И еще я знаю, что никто не застрахован от траги­ческого случая. Покорно его ожидать - значит бесславно погиб­нуть. Готовиться к нему - значит наверняка выжить!

Давайте представим - идет война. А ведь идет, и еще, какая - кровавая! Осколками снарядов свистят сорвавшиеся с крыш со­сульки, противопехотными минами притаились под ногами рас­крытые канализационные люки, тяжелыми танками утюжат зазевавшихся прохожих пошедшие в атаку автомобили. Каждый день с поля брани уносят сотни и тысячи мертвых тел.

Вы и я - рядовые этой беспощадной войны. Вы и я можем уме­реть в любую следующую секунду. Единственное, что может нас спасти, — умение воевать: укрываться от осколков, обезвреживать мины, уворачиваться от танковых гусениц.

Давайте не отдавать жизнь дешево! Давайте учиться выживать! Жизнь стоит того, чтобы бороться за каждую ее минуту.

Давайте держать оборону вместе, и тогда смерть не пройдет!»